Patrycja Rozłucką-Wasik, соучредитель Фонда "Пеония" им. Людвика Млокосевича, археолог, лингвист

На сайт пришло письмо: «Доброе утро, я пишу из Польши! У нас здесь есть группа, интересующаяся жизнью Людвика Млокосевича. В настоящее время мы работаем над несколькими проектами. Мы рады наладить более тесное сотрудничество. Приглашаем Вас присоединиться к нашей группе в Фейсбук «Fanklub Ludwika» (Людвик Фан Клуб).

Привет из Польши.

Patrycia" 

Я обрадовался. Тому, что в Польше, на родине Людвика Млокосевича, сыскался человек, и, как выяснилось, не один, а целая группа, кому Млокосевич интересен, и кто, спустя более века после его смерти, помнит о нём и хочет знать, каким он был? Как и чем жил на чужой земле, ставшей ему родной, ради чего и для чего жил, о чём думал, что волновало его, какой была у него семья и кем стали его дети? Каков его вклад в науку и охрану природы? В разных источниках можно встретить упоминание, что Млокосевичем опубликовано около пятидесяти статей заметок, но где они,  о чём? 

На многие из этих вопросов я нашёл ответы ещё в середине восьмидесятых годов. Не без помощи поляков. Я установил тогда контакты с Польской Академией Наук, в Академии проявили интерес к моей работе и охотно согласились помочь с поиском литературы о Млокосевиче на польском языке, которой я не мог найти в библиотеках Советского Союза.

Помню, как в мою съёмную квартиру в спальном районе Харькове плотным потоком шли письма и бандероли с польскими марками.    Бандероли приходили одна за другой, почта их свободно пропускала, но однажды пришло грозное письмо из Киевской таможни, в котором начальник таможни, товарищ Куракин, сообщал, что в мой адрес поступила микроплёнка из Польши, и требовал объяснить, что это за дела у меня такие с заграницей. Пришлось выкладывать, что в микроплёнке нет ничего шпионского, что я правильный советский гражданин, укрепляющий братские связи советского и польского народов, в доказательство чего приложил к ответу копии своих статей о Млокосевиче на грузинском и русском языках.  Закон запрещал пересылку из-за рубежа микроплёнок физическим лицам, но товарищ Куракин оказался хорошим человеком, и свою микроплёнку с перепиской учёного Антона Ваги и хранителя Варшавского зоологического музея Владислава Тачановского, в которой они упоминают имя Млокосевича, я таки получил.

В Польской Академии наук приветствовали проведение в 1989 году в Лагодехи инициированной мной международной конференции, приуроченной к 80-летию со дня смерти Млкосевича,  выслали мне список участников с польской стороны и тематику их научных докладов.

Профессор Ежи Павловский взялся за перевод моей статьи о Млокосевиче на польский язык для журнала «Wszechswiat» ( «Всехсвят»).

Писали простые люди. Я хотел узнать, сохранился ли в Омиенчине загородный дом родителей Млокосевича, в котором у него прошли самые счастливые годы его детства, и мне ответили, что дома уже нет.

Тогда же я переписывался с внуком Млокосевича, Ежи Млокосевичем, он тоже собирался приехать в Лагодехи  на конференцию.  У меня в планах было отправиться с Ежи с походом в Чороду, я был уверен, что он захочет увидеть место смерти своего деда и пожать руки тем простым людям, кто сотню лет хранил память о добрых делах Млокосевича и, исполняя завет предков, установил ему памятник.

Планов было много, много замыслов и надежд. Но пришла перестройка, которой мы все ждали и радовались, принесла не процветание, как мы думали, а нищету, разруху и кровь. Развал страны и вызванный им геополитический разлом разделил страны и людей, мир кардинально изменился, и Польша больше не проявляла интереса к Млокосевичу. Молчание поляков длилось тридцать лет. Последние 10 лет я уже и перестал верить в то, что оно когда-то прервётся, и мне становилось грустно – что поляки, обычно такие трепетные в вопросах национальной памяти, забыли о своём выдающемся земляке.

Marta Łabęcką , соучредитель Фонда "Пеония" им. Людвика Млокосевича, учитель культурологии

Я продолжал писать о Млокосевиче, всё больше сознавая, что с неизбежностью наступит время, когда не станет меня, не станет сайта, и   всё печатное наследие Млокосевиче, извлечённое мной по   крупицам из дореволюционных изданий, пропадёт - как никому не нужное, никем не востребованное.

А потом пришло это письмо из Польши. От Патрисии Розлуцкой-Васик.

Наша переписка стала регулярной, в каждом сообщении Патрисии - сюрпризы, большие и маленькие. К одному письму Патрисия прикрепила фотографию усадьбы Млокосевичей, той самой, о которой с теплотой вспоминает Людвиг Францевич в своей автобиографии. Той, что я хотел увидеть своими глазами, но когда узнал, что её нет, мечтал увидеть хотя  бы фото, но так и не увидел. 

Фото сыскалось. Разыскала подруга Патрисии, учитель культурологии из города Шидловца Марта Лaбецка. От Шидловца до деревни Омиенчин 12 километров, и город и деревня лежат на радомской земле, в бывшем Радомском воеводстве, и кому же как не учителю культурологии было искать фотографию дома, - да нет, не дома  - прекрасного дворца, украшения и гордости Земли Радомской, каким был загородный летний дом семьи Млокосевичей.

В другом письме Патрисия выслала мне электронную версию журнала «Wszechswiat»  за 1990 год с моей статьёй о Людвиге Млокосевиче на польском языке – она, оказывается, была-таки напечатана.

Из писем Патрисии я узнал, что учреждаемый ею и её друзьями, Мартой Лабецкой и Радославом Коняжем,  «Фонд  «Пеония» им. Людвика Млокосевича» намерен издать книгу и снять фильм о Млокосевиче.   А спустя месяц-два, совсем недавно, сообщила, что фонд учреждён и прошел государственную регистрацию.

Все догадались, что  фонд назвали «Пеонией» в честь открытого  Млокосевичем  в лагодехских лесах эндемичного желтоцветного пиона - Paeonia  mlokosewitschii ?

Цель создания Фонда, если говорить простым языком, не дать забыть ни грузинам, ни полякам имена и дела поляков, оказавшихся на грузинской земле и обогативших её своими достижениями в области защиты природы, в науке и искусстве. Цель будет достигаться путем издания книг, брошюр, публикации статей и производства аудиовизуальных материалов, реализаций образовательных и художественных проектов, организацией обучающих курсов, классов и мастерских, межкультурных обменов, поддержкой усилий по охране окружающей среды, охраной культурного и материального наследия.

Radosław Koniarz, соучредитель Фонда "Пеония" им. Людвика Млокосевича, лесничий лесной зоны Маркуле

Моя переписка с Патрисией продолжается по сей день.

В недавнем письме она поделилась важной находкой -  некрологом в ежедневной польской газете «Kurier Warszawski” («Курьер Варшавский») за 1845, извещавшей своих читателей о  смерти генерала Францишека Млокосевича, отца Людвига. В некрологе сообщалось, что Францишек генерал Млоковсевич умер 25 марта 1845 года «в своём доме на улице Сенаторской напротив костёла Реформаторов».

Некролог пролил свет на место проживания семьи Млокосевичей в Варшаве. Сенаторская улица находится в центре  Варшавы, дом, в котором жили Млокосевичи, не сохранился, все постройки на этой улице были разрушены во время Второй Мировой войны.

На сегодня благодаря чрезвычайной обязательности Патрисии я получил ответы на многие вопросы, касающиеся летней усадьбы Млокосевичей в Омиенчине: как она выглядела, какие там, кроме дома, были постройки, как место, где она располагалась, выглядит сегодня.

Узнал, что сводный брак Людвига, поручик гусаров Константин, родившийся от первого брака  Францишека Млокосевича  с Анной Соколовской, был знаком с Фредериком Шопеном, и, по-видимому,  достаточно близко, судя по тому, что  на одном произведении, посвящённом  Константину, Шопен  написал «Невежде – невежда». Какая история стоит за этим шутливым посвящением, неизвестно.

Сотрудничество с Патрисией и польским Фондом имени Людвика Млокосевича обещает быть интересным. Оно уже пошло мне на пользу: я с головой погрузился в тему Млокосевича и намерен не покидать её до тех пор, пока не опубликую все работы Млокосевича и мою последнюю  - о нём.

Просмотров: 601

Комментарии к статье:

Добавить Ваш комментарий: